Навстречу к себе. Глава смоленской театральной студии о жизни на сцене

Каждый из нас уже давно свыкся с переменами - они идут с нами рука об руку, иногда выигрывают у нас в догонялки. Не успевая за изменениями мира, мы чувствуем себя неуютно, как будто на обочине жизни. Почему попытка убежать от реальности является нормой, как прожить несколько жизней за один раз и наконец обрести себя - «АиФ-Смоленск» выяснял с руководителем детской театральной студии «Образ» Татьяной Шпилевой.

Шаг за шагом

Любовь Зайцева, «АиФ-Смоленск»: Татьяна Станиславовна, первое знакомство с театром, оно какое?

Татьяна Шпилева: Я совершенно не хотела знакомиться с театром. Я хотела быть филологом и занималась наукой. В Казахстане училась в аспирантуре, потом мы переехали в Россию, я пошла работать в школу и столкнулась с тем, что дети не читают. Потому что они не понимают: для них картинка не «встаёт» из текста. Для меня это было удивительно. Мы пришли (это частая практика) к инсценировкам: сразу замахнулись на Уильяма Шекспира - и поставили к 14 февраля сцену из «Ромео и Джульетты». Пыль веков слетела с Шекспира, он стал родным и понятным. Это мне показалось тем путём, чтобы текст начал жить.

Смоленский чиновник рассказал о реализации нацпроекта «Культура» Подробнее

- Почему первые шаги и сразу Шекспир?

- Как-то не очень текст наполняется, когда перед тобой бумажный источник и ты сидишь. Для современного ребёнка картинка нужна, фрагмент должен быть понятным. А так текст присваивался, начинал жить. Шекспир - потому, что он и сам был актёром, причём непрофессиональным. И вещи у него чисто актёрские очень удобные для дилетантов - текст ведёт сам (не как у Чехова - с паузами, подтекстом). У Шекспира за текстом встаёт картинка. Это был первый опыт, а потом мы поставили два часа текста. Важно: я занимаюсь детским театром - это большая разница, я не творю шедевры, а инициирую общее дело.

«Господа, стыдитесь!»

- Театр меняет человека?

- У меня были дети - радость детской комнаты милиции. Мы обратили внимание, что в воздухе что-то меняется, преображается. Например, они, между собой говоря, когда я не слышу, перестали употреблять крепкие слова. А один другому сказал: «Господа, стыдитесь!». Это реплика Ромео. Он её органично присвоил себе, а это уже другой уровень общения.

Театр - один из способов преодоления, когда ты становишься больше, чем ты.

- А если глобально: зачем человек идёт в театр?

- Театр появился как попытка уйти от страха смерти. Я рассказываю про дионисийские разнузданные пиршества (как богу Дионису приносили жертву) - это, я говорю, делали не потому, что хотелось напиться и бесчинствовать. Люди жили в мире, где было понятно: хороший ты или плохой, умрёшь и попадёшь в Аид, Харон тебя перевезёт и всё. Как жить с этим ощущением, что скоро вот это «и всё»? Театр - один из способов преодоления, когда ты становишься больше, чем ты. Ты даже не знаешь, что ты там реализуешь. Ты просто поднимаешься над ситуацией и перестаёшь быть Васей Ивановым из 5 «Б» или Леной Петровой из 10-го, с тебя слетают все твои социальные характеристики. Ты примеряешь чужую одежду, выясняется, что мир шире, глубже, есть другая жизнь. Уверенность, что есть другая жизнь, помогает преодолеть любой кризис. Это было, это будет, но это кончится, и будет другая жизнь. Есть другие варианты, и мы должны чуть подняться и увидеть их. Есть разные способы достижения этого: кто-то ходит к психотерапевту, кто-то занимается духовными практиками, кто-то занимается театром...

- А на сцену?

- По-разному. Часто ко мне артистов приводят мамы: чтобы не стеснялся, научился говорить…. Часть запросов такая, часть взрослых хочет реализоваться через ребёнка - дайте моему стишок и поставьте его в центр. Такие очень разочаровываются, поскольку это не цель театра - стоять на стульчике и читать стих. Цель театра - почувствовать себя в коллективе, театр - самый коллективный вид творчества, где все от всех зависят. Солистов сложно представить (если это не моноспектакль). Даже если и он, то там работает оператор, сценарист, осветитель, нужен зритель, в конце концов. Сам по себе ты не нужен никому. Театр - это ощущение себя по-другому и ощущение других людей. Человек, который занимается театром, чувствует других людей. Что такое спародировать? Это сначала увидеть особенности, потом показать. Резюмируя: идут, чтобы не стесняться, получить свою минуту славы; просто мимо проходили - часто бывает такой вариант.

К «Пушкинской карте» присоединились 45 смоленских учреждений культуры Подробнее

Одна моя воспитанница участвовала в конкурсе красоты в университете спорта. Она написала: «Помните, мы занимались с вами, это меня абсолютно преобразило, я многое поняла». Не в смысле искусства театра (у нас всего неделя репетиций была), а как себя держать, на что обращать внимание. Так всегда: сначала боятся, потом меньше боятся, постепенно перерастают. Этот рост связан с человеческими отношениями, а не только с моим именем. С моим именем, скорее, связано всё то, что любят ученики.

Путь к себе

- Стеснение - стресс, сцена - стресс. Как одно не накладывается на другое?

- Сцена - это позор. Выйти на сцену - выйти на позор (семантически: место, на которое все смотрят). Это страшно, ведь мы хотим, чтобы нас оценивали, но только положительно. А тут мы вышли и не знаем, откуда нам прилетит гнилой помидор или друг поаплодирует. У нас в театре есть несколько табу. Первое: замечания делаю только я. У меня такая работа, а не потому, что я лучше знаю. Второе: запрещается смеяться над партнёром. Человек пробует, он нелеп, у него не получается. Но если над ним смеяться, он перестанет пробовать, тогда ничего не получится ни у кого - это коллектив. С ощущением страха - первое, с чем надо бороться. Когда уходит страх, вырастают цветы, о которых я даже не мечтала.

Чем лучше воспитан ребёнок, тем более он зажат. Культура системы запретов: не ори, не беги, не делай. Он привыкает, что живёт по одобрению. А тут ему говорят: «Крикни!» Как он крикнет? Физически не может кричать, ему нужно время, чтобы крикнуть. У меня есть приём (интуитивный): я очень много хвалю. Хвалю за решимость победить - перестать бояться. Сначала человек решает для себя эти очень сложные проблемы: как раскрыться, как почувствовать. Только потом он будет думать, как прочитать и сделать паузу. Это придёт, как только человек выдохнет и заживёт. Это как когда в воду входишь, понимаешь, что не утонешь - выдохнул и поплыл. Вот это «выдохнул и поплыл» - его надо дождаться. Легче, когда мы проговариваем: у кого-то такой путь, у кого-то другой, все разные, но все важны, все нужны. Здесь нет ничего от обезличивания или от подравнивания, каждый нужен именно «другой». И принятие себя важно: понять, в чём ты более органичен.

- А вы боитесь?

- Все боятся, и я чего-то боюсь. Я в детстве занималась балетом, танцевала под песню «Дадим шар земной детям», выбегала с этим шаром земным, подбрасывала и роняла его в оркестровую яму постоянно. Я всегда своим говорю: «Не бойтесь сделать что-то не так! Это как раз те радостные минуты, которые потом мы больше всего вспоминаем».