«Смоленское Поозерье» - настоящая жемчужина нашей области. Более 30 чистейших озёр, уникальная природа, талантливые люди - всё это про этот удивительный край. О том как развивается национальный парк и чем в нём могут заняться туристы и волонтёры, «АиФ-Смоленск» рассказал директор особо охраняемой территории Александр Кочергин.
Чьим именем назвать?
Ольга Ефимкина, «АиФ-Смоленск»: 12 апреля мы отмечали 180-летие со дня рождения нашего выдающегося земляка, путешественника Николая Михайловича Пржевальского. Недавно прозвучала идея о том, чтобы дать национальному парку его имя. Будет ли она реализована?
Александр Кочергин: Вопрос дискуссионный. Для нас лестно было бы присоединить к названию такое громкое имя, но существует положение, которое регламентирует, что охраняемые территории могут получать имена тех, кто их изучал или приложил усилия к их развитию. Николай Михайлович всё-таки жил в наших местах задолго до того, как они получили этот статус. Он тут отдыхал после путешествий, охотился. Сложно соотнести его заслуги именно с организацией охраняемой территории. Намного ближе к этому другой наш земляк - Пётр Кузьмич Козлов. Он во время гражданской войны фактически спас заповедник Аскания-Нова (Херсонская область Украины. - Прим. авт.) от разграбления. Ещё более правильным, наверное, было бы дать «Смоленскому Поозерью» имя Виктора Андреевича Шкаликова, который приложил огромные усилия для его создания, а потом много помогал ценными советами, проводил исследования. Думаю, что вопрос, чьё имя присвоить парку, нужно поднять чуть позже.
Тем не менее имя Пржевальского для «Смоленского Поозерья» с самого начала базовое. Мы активно сотрудничаем с его домом-музеем. Пять лет назад был запущен проект «Лошадь Пржевальского на родине Пржевальского». У нас живут три такие лошади. В этом году работаем над созданием небольшой экологической тропы, пройдя по которой, гости парка смогут узнать больше об этих животных и пообщаться с ними. Планируем сделать в аптекарском саду экспозицию, посвящённую дальневосточным растениям, которые привозил в имение Пржевальский, посадить аллею его имени.
Где отдохнуть?
- Какие ещё возможности и знакомства с природой и отдыха сейчас имеются в парке?
- Многие смоляне и гости региона хорошо знают Поозерье как место пляжного отдыха и рыбалки, однако, помимо этого, в парке можно погрузиться в мир природы, гуляя по семи тематическим экотропам: «В царстве бурого медведя», «Вокруг Поозерья», «Преданья старины глубокой», «К Истокам», «В гости к бобрам» и др. Мы планируем создать новый маршрут «Тропою зубров» в районе вольера на южном кластере национального парка, в него войдёт и место, где располагался древний город Вержавск. Планируется в будущем году построить смотровую площадку, с которой можно будет зимой с близкого расстояния наблюдать за вольноживущими зубрами. Уже в июне этого года должна открыться «Тропа босых» в аптекарском саду: можно будет прогуляться без обуви по разным природным субстратам - шишкам, хвое и т.п. и получить дополнительную информацию о здоровье.
Заканчиваем проект по созданию музейной экспозиции «Загадки смоленских менгиров». Менгиры - это огромные валуны, которые оставил нам валдайский ледник. Племена, жившие на нашей территории в древности, использовали камень не только в быту, но и в качестве визиров (путевых меток. - Прим. авт.) на водных и пеших путях, в религиозных обрядах. Мы собрали эти камни и планируем познакомить с этой каменной историей наших посетителей, а также расскажем о роли камня в жизни человека в более поздний период. Поозерье - это ещё и партизанский край, где можно познакомиться с историей партизанского движение в годы Великой Отечественной войны, пройти вдоль линии фронта, побывать в землянках.
- Зубров сейчас можно увидеть?
- Да, Ярика и Смурку, которые живут в вольере. Ярик вырос в зоопарке, мы пытались адаптировать его к жизни в вольноживущем стаде, но он упорно стремился обратно к людям. У Смурки, видимо, в стаде тоже отношения не сложились, к тому же она заболела, и мы её долго выхаживали в прошлом году. Между собой у них хорошие отношения, и с посетителями они с готовностью общаются.
- Какие в парке есть возможности для волонтёрства?
- Можно помочь нам в подготовке музея менгиров - нужно готовить площадку, заниматься несложными строительными работами. Можно присоединиться к работе по замене обветшавших деревянных настилов на тропах. В прошлом году мы привлекали людей, которые проходят реабилитацию после борьбы с наркозависимостью, к очистке вольерного комплекса для зубров и заготовке кормов. Волонтёр-альпинист участвовал в реализации на Вервижском болоте проекта по установке гнездовья для скопы и видеокамер, благодаря которым теперь можно наблюдать в режиме онлайн за повседневной жизнью этих птиц. Мы привлекаем людей к учёту животных, к сбору лекарственных трав. Есть и те, кто хочет помочь нам в ремонте столовой в экологическом центре Бакланово.
Куда девается мусор?
- Билет в парк платный? На что идут эти средства?
- Посещение охраняемой территории законодательно жёстко регулируется: нужно обязательно получить разрешение. Для большинства посетителей билет в парк платный, но стоит недорого, всего 100 руб. за разовое посещение, к тому же есть масса льготных категорий. Так, например, для жителей нашей области тариф в два раза ниже. Это не наша выдумка - плата взимается во всем мире. Деньги мы почти полностью тратим на борьбу с мусором: собираем ежегодно по 200-300 кубометров только с туристических стоянок. А цена за его вывоз - 600 руб. за кубометр. На благоустройство почти ничего не остаётся. Мне хотелось бы со временем ввести систему, как в Финляндии: когда на выезде из национального парка люди сдают весь мусор. А в идеале, как в Австралии: там на охраняемой территории вообще нет ни единого контейнера или урны, весь мусор посетители забирают с собой. Но это пока явно не для нас.
Хотя культура посетителей заметно повышается: меньше мусора, вандализма. Но, к сожалению, бывает, что бытовые отходы в лес тащат местные жители, а также дачники. Обидно, когда пакеты оставляют на обочинах, бросают возле наших информационных щитов или на местах отдыха посетителей парка.
- Угрожают ли территории парка палы травы?
- Да, противопожарный вопрос стоит очень остро. Ведь жгут не возделываемые земли и даже не поля для выпаса скота, так что отговорки о повышении плодородия тут точно не работают. У нас создано шесть оперативных групп, которые патрулируют местность, и это в дополнение к основной работе. Стараемся, чтобы деревни не загорелись и чтобы огонь не перешёл на хвойные насаждения и лесные участки. Во многих деревнях только пара домов жилые, а остальные - брошенные и заросшие бурьяном, который вспыхивает моментально. А в этих местах зачастую живут одни глубокие старики, которые, случись что, даже выбежать не успеют.
