По праву памяти. Главный поисковик Смоленщины о работе, меняющей жизнь

Нина Куликовских вспоминает фразу, приписываемую Суворову, о том, что «война не закончена, пока не похоронен последний солдат». А своим девизом Нина Германовна считает строку из послания Священного синода 1990 года, где говорится, что «миссия прекращения войны в сердцах людей взяли на себя поисковики России».

Статья по теме

Смоленский поисковик о трудностях поискового дела

«В гробах несли больше людей, чем шло за гробами»

Михаил Ефимкин, SMOL.AIF.RU: Нина Германовна, завершится ли когда-нибудь поисковое движение на Смоленщине?

Нина Куликовских: У поискового движения большое будущее. 10 лет назад я говорила о том, что когда-нибудь соберется тысячная вахта, и все вместе они будут искать одного неизвестного солдата. Его найдут и похоронят, и это буде результат, но это будет еще очень нескоро.

Мы работаем 25 лет, а, например, в Сычевке меньше 500-600 солдат за вахту не поднимаем, в Ельне каждый год перезахораниваем около 300 человек, в Вяземском районе, кажется, перерыли каждый квадратный метр, а в последние годы стали открывать все новые захоронения. Традиционно перезахоронение в Вязьме проходит в октябре, а уже сейчас у ребят во времянке лежат останки более чем 150 воинов.

Я уверена, что с годами поисковое движение будет трансформироваться: кто-то будет работать с архивами, кто-то - ухаживать за захоронениями. Сейчас интерес к нам очень вырос. Если раньше мы несли в гробах больше людей, чем шло за гробами, то сегодня ситуация меняется.

- Что изменилось в поисковой работе за 25 лет?

- С одной стороны, работать стало намного легче, потому что сложилось хорошая система, выработан четкий алгоритм работы, увеличилась помощь со стороны администрации и политических партий. Большое внимание к нашей работе проявил губернатор Смоленской области Алексей Островский, в апреле мы запустили новый проект «Связь поколений».

Сейчас у нас «на вооружении» более совершенные металлоискатели, которые позволяют работать на большей глубине и отсекать все поверхностное. Когда из леса выходишь работать в поле, где вся земля перепахана и насыщена бытовым металлом, искать что-то гораздо сложнее. Сейчас у нас есть навигаторы, хорошие палатки, спальники, а 25 лет назад мы ходили на раскоп с ватным одеялом, засунутым в рюкзак.

С другой стороны, сейчас поисковики должны быть гораздо более подкованными. Все меньше осталось старожилов, которые могут рассказать о том, что происходило в той или иной местности во время войны, поэтому нам приходится учиться читать следы войны на местности, которая сильно изменилась за прошедшие 70 лет. Нужно понять, где были позиции, окопы, в каком направлении солдаты отступали или наступали.

Возраст бессмертия

- Что смоленским поисковикам предстоит сделать в этом сезоне?

- Задачи на этот год такие же, как и всегда: найти, как можно больше воинов, предать их земле, найти родственников. Как ни странно, сегодня этих солдат ждут, верят и не верят, только раньше их ждали мамы и жены, а теперь дети, внуки, а чаще всего правнуки.

Сегодня это ребята, которым по 18-25 лет. Они достигли возраста своих прадедов, которых никогда не видели, которые на 70 лет стались там, где приняли последний бой.

Второго мая мы отпевали двух солдат, которых отправляли в Ростовскую область, одному 18 было, а другому - 25. За останками приехали внучки, которые стали уже вдвое старше своих дедов. Именно в таких ситуациях понимаешь, что память передается в семьях из поколения в поколение, и ее восстановление очень важно. Мы должны сделать как можно больше для того, чтобы не просто достойно похоронить солдат войны, но и сделать так, чтобы о них не забыли.

Благодарные родственники солдат войны едут порой за тысячи километров, чтобы побыть на той земле, где погибали их предки. А когда у них есть возможность, привезти солдата домой и похоронить рядом с родными, когда на семейном кладбище обретается новая могила давно пропавшего деда, у людей появляется шанс уделить внимание тем, кто как будто после дальней поездки, наконец, вернулся домой.

- Как поисковая работа помогать воспитывать подростков?

- Здесь не нужно никаких слов и чтения моралей. Когда ребята своими ножками проходят по тем местам, где шли солдаты, проецируют свою жизнь на то время, когда было холодно и непонятно, доживешь ты до вечера или нет, когда у солдат не было надежды на теплый лагерь и горячий ужин, - волей-неволей они начинают понимать всю тяжесть и трагедию войны.

Когда идешь по земле с металлоискателем в руке, чувствуешь, как земля кричит на каждом сантиметре, потому что просто нашпигована осколками разорвавшихся снарядов и неразорвавшимися боеприпасами, металлом, который корежил, убивал, это очень впечатляет. Наша земля полита кровью в прямом смысле этих слов. За 25 лет мы подняли более 40 тысяч бойцов и прочувствовали всю эту трагедию сполна.

Часто на раскопках ты видишь, что было с солдатом в минуту смерти: вот он лежит, зажав рану от боли, мертвой рукой держит гранату или винтовку или закусил руку, чтобы сдержать крик. Это потрясает. От вида этих картин свои жизненные ценности пересматривает не только подростки, но и вполне сложившиеся люди.

Вообще поиск всегда молодой, к нам постоянно приходят новые люди, особенно приятно, когда в наши ряды вливаются дети и даже внуки тех, кто когда-то начинал работать с нами.

Знаки свыше

- Бывали ли в вашей работе мистические случаи?

- Многие из нас верующие люди, и мы верим в бессмертную душу, мы верим в то, что свыше нам подают знаки, и это чрезвычайно важно. Так мы понимаем, что делаем правильную работу. Каждый день мы видим останки, участвуем в погребениях, при этом никак нельзя зачерстветь душой, ведь это не просто кости, где-то рядом вероятно летает бессмертная душа этого солдата. Знаки поисковикам даются всегда, они часто видят солдат во сне, но главными вестниками находок становятся журавли. Однажды, когда мы перезахоранивали солдат на мемориале «Богородицкое поле» под Вязьмой, в небе внезапно появились два клина журавлей. Было очень странно, почему эти птицы в октябре до сих пор не улетели в теплые края. Они летели так высоко, что даже не было слышно их крика. Несколько человек сфотографировали этих журавлей, а потом независимо друг от друга пересчитали их количество: оказалось, что наш нашими головами пролетало 64 журавля, ровно столько солдат мы перезахоронили в тот день.

Всем миром

- На территории Смоленской области работает Германский народный союз по уходу за военными могилами, как вы оцениваете их деятельность?

- У всех командиров отрядов есть их контактные телефоны, если мы находим останки немецких солдат, то сразу передаем их людям из народного союза. Мы работаем для того, чтобы увековечивать память защитников Отечества и не можем тратить душевные силы на солдат той армии, о них должны заботиться соотечественники. Раньше, когда мы находили останки немецких солдат, на душе оставался некоторый груз, было неприятно закапывать их обратно, ведь мы все живем в цивилизованном обществе. Сейчас я рада, что есть народный союз, который выполняет свою работу.

- Как вы решаете проблему с «черными копателями»?

- Мы привыкли считать, что все эти люди злодеи, которые хулиганят и мародерствуют на захоронениях, но я бы разделила их на несколько групп: есть любители старины, есть кладоискатели, есть те, кто добывает боеприпасы, а некоторые просто живут на этой земле и могут каждый год находить на своем огороде десятки военных артефактов. Назвать их «черными» я просто не могу. Мне кажется, правильнее всего будет определять этих людей по их поступкам, что они делают с останками, если находит их, обращаются к поисковикам или нет. Кстати, многие их тех, кто начинал работать неформально, часто вливаются в наши ряды, чувство ответственности пересиливает в них жажду наживы. Стоит сказать, что часто большой вред наносят не только «черные» копатели, но и просто недобросовестные члены поисковых отрядов, которые могут потерять медальон или не выбрать до конца раскоп, неправильно заполнить сопроводительные документы.

- Кто помогает поисковикам во время раскопок?

- Поисковики сотрудничают абсолютно со всеми, и, хотя мы стоим вне политики, мы готовы работать с партиями, администрациями и всеми теми, кто занимается увековечиванием памяти павших и патриотическим воспитанием. Мы активно сотрудничаем с МВД, на последней вахты все трудности нашей работы с нами разделил отряд ОМОНа. В этом году к нам впервые приехал отряд студентов из государственного университета республики Коми. Эти молоденькие девчонки-первокурсницы с горящими глазами внесли огромный вклад в нашу работу. У нас в области появился второй казачий поисковый отряд, а на вахты всегда ездит отряд имени святого Феодора Стратилата, который полностью состоит из судебных приставов. У нас работают учителя и водители, электрики и кандидаты наук. Есть даже московский отряд из ФСО, в нем состоит одни полковники и подполковники, а командир отряда – по иронии судьбы – прапорщик. На вахте было обезврежено 850 единиц взрывоопасных предметов, саперы не минуты не сидели без дела. За сезон у нас бывает 5-6 больших вахт, на каждой из которых работают больше полутысячи человек, и два три десятка небольших. Все они тратят свое личное время, не едут отдыхать, а открываются от семьи и привычных дел, чтобы заниматься поиском.

Самая последняя вахта в Глинковском районе была и самой многочисленной, на нее приехали 64 отряда из 14 регионов России общей численностью 676 человек. Это были люди из Татарстана, Ставрополья, Владимира, Ярославля, Москвы. За 12 дней они подняли останки 359 воинов.

Благородная миссия

- Ради чего вы всем этим занимаетесь?

- Нужно время от времени будоражить память людей, у человека всегда должно быть соприкосновение с историей. Историческая память скрепляет людей разных национальностей и разных вероисповеданий. Мы можем оказаться по разные стороны границ и политических взглядов, но не должны забывать, что у нас есть общее прошлое, общее историческое наследие, к которому нужно бережно относиться. Для этого кому-то нужно стать поисковиком, а кому-то достаточно просто поприсутствовать на погребении.

За годы работы у нас появилась традиция: до перезахоронения хранить останки, найденные во время вахты, на самом почетном месте в лагере, чтобы каждый мог прийти туда и проститься с погибшими. Это место всегда содержится в чистоте и порядке, земля устилается лапником, а рядом ставится православный крест. Каждый день вечером мы приходим туда и зажигаем поминальные свечи. На каждом построении воины как будто становятся в один ряд с нами, живыми. Они прожили свою жизнь достойно и ярко, забывать их нельзя. Во время наших церемоний слеза наворачивается на глаза, люди задумываются: «а где мой дед?», где мой прадед?».

Именно в такие моменты многие решают обратиться к истории своей семьи, решают искать своего родственника. И им часто улыбается удача. На протяжении 10 лет на открытии вахты памяти я произношу одни и те же слова: «если помыслы ваши будут чисты, то Господь вам поможет».

Досье АиФ

Нина Германовна Куликовских родилась в городе Вязьма Смоленской области 5 февраля 1961 года. Окончила Смоленский государственный педагогический университет, работала заместителем директора по воспитательной работе в школе. В 1989 году организовала свой первый поисковый отряд. В 1997 году создала и возглавила центр патриотического воспитания и допризывной подготовки «Долг». 25 лет занимается поисковой деятельностью на территории Смоленской области. Является руководителем «Вахты памяти» на территории Смоленской области, внештатным советником губернатора по патриотическому воспитанию и поисковой работе. На президентских выборах была доверенным лицом кандидата в президенты России Владимира Путина. В 2013 году избрана депутатом Смоленской областной Думы V созыва.