В тридцати метрах западнее церкви Иоанна Богослова Данилой Авдусиным в 1958 году было раскопано странное сооружение круглой формы - ротонда. Оно сложено из узкого кирпича плинфы, что является безусловным свидетельством его строительства в древнерусское время. Сразу же после раскопок Данила Авдусин предположил, что это остатки какой-то оборонительной башни. Николай Воронин и Петр Раппопорт с ним не согласились. Что же это было на самом деле?
Католическая церковь в древнем Смоленске
Из Смоленских торговых грамот (договоров Смоленска с Ригой и Готским берегом) написанных в XIII – XIV вв. (считается, что первая, дошедшая до нас грамота, была составлена в 1229 г. при князе Мстиславе Давидовиче) известно, что в древности в городе где-то находилась действующая католическая (латинская) церковь. В разных вариантах договоров упоминается или «латинская церковь», или «немецкая божница», или «немецкая богородица». Из Смоленских торговых грамот также известно, что в Смоленске в древности хранилось два эталона веса «вощных пуда». «Лежить капь в святое богородице на горе, а другая в немецьскои богородици». Очевидно, что один эталон хранился в древнем Успенском соборе на Соборной горе, а другой в католической церкви. Где же находилась эта «немецкая богородица»?
Николай Воронин и Петр Раппопорт, отвергнув предположение Данилы Авдусина об оборонительном назначении раскопанной им ротонды, обратили внимание на то, подобные церкви-ротонды круглой формы хорошо известны на северо-западе Европы. «Это круглые церкви, получившие в XII веке, и особенно в его второй половине, широкое распространение в Северной Европе. Такие церкви имеют несколько разновидностей – без внутренних столбов, с одним столбом или с несколькими столбами. Довольно часто встречаются церкви с четырьмя столбами». В центре смоленской ротонды как раз и стояли четыре мощных близко поставленных друг к другу квадратных столба, свидетельствующие о том, что в древности она имела два яруса. Так что, очевидно, что смоленская ротонда, возведенная в тридцати метрах западнее княжеского храма Иоанна Богослова и была католической церковью, в которой хранился один из двух эталонов веса – «вощной пуд».
Ученые также отметили, что «в письменных источниках наличие немецкой церкви в Смоленске отмечено лишь с XIII века. То, что эта церковь оказалась в действительности построенной уже во второй половине XII века, свидетельствует об интенсивных торговых связях с Готским берегом, сложившихся раньше, чем это засвидетельствовано письменными источниками». Но, пользуясь доступным им объемом информации, Николай Воронин и Петр Раппопорт так и не смогли понять и объяснить факт строительства католической церкви «почти вплотную к княжескому храму Иоанна Богослова».
«Академическая школа» на дворе князя Романа
Вероятно, основным препятствием для понимания советскими историками причин побудивших смоленского князя Романа построить католическую церковь практически вплотную к своему дворцовому храму являлось категорическое отрицание ими возможности существования на дворе князя Романа «академической школы», о которой писали многие смоленские историки, и которые ссылались при этом на сообщения Татищева. Напомним, что Василий Татищев в своей Истории Российской писал не только о том, что князь Роман «был вельми учен всяких наук». Но, и о том, что «он часто беседами братьев своих и вельмож к тому поучал и к учению младых людей понуждал, устроя на то училисча, и учителей греков и латинистов своею казною содержал, и не хотел иметь священников не ученых».
Очевидна и причина, по которой Николай Воронин и Петр Раппопорт не желали принять сообщение Татищева. Ведь в советское время храм Иоанна Богослова считался княжеским весьма условно, так как тогда еще не были известны многие факты. Эти факты были получены Николаем Сапожниковым только после раскопок внутри церкви Иоанна Богослова в 80-х годах ХХ века, и после раскопок на рубеже 80-х – 90-х годов ХХ века княжеского терема Ростислава Мстиславича возле церкви Петра и Павла. Теперь, стало очевидным, что строительство князем Романом католической церкви-ротонды было начато в 1170 г. одновременно с возведением приделов и галерей вокруг храма Иоанна Богослова. Таким образом, ее сооружение изначально входило в план строительства княжеского комплекса. Также теперь стало понятно и то, почему одна из двух мер веса хранилась в католической церкви-ротонде. Потому что за точность одного эталона веса («вощного пуда») отвечал смоленский епископ, а за точность другого смоленский князь, покровительствовавший иноземным купцам.
После обнаружения и раскопок каменного княжеского терема Ростислава Мстиславича возле церкви Петра и Павла уже не кажется такой фантастической как раньше возможность постройки подобного терема и князем Романом на своем дворе. Тем более что несколько северо-восточнее храма Ивана Богослова при земляных работах несколько раз были зафиксированы остатки какой-то древней, сложенной из плинфы постройки. В последний раз руины наблюдал в июле 1951 года Иван Белогорцев. Они снова открылись «при прорывке канавы для укладки кабеля. Плинфы расположены наклонно, вероятно, в результате единовременного падения стены на протяжении 18 м вдоль мостовой Краснофлотской улицы. Западное окончание кладки из плинф находится в створе с восточным углом Богословской церкви».
На Анонимном плане Смоленска 1627 года и неизвестной гравюре Виллема Гондиуса 1636 года, опубликованной недавно, имеются изображения еще не рухнувших руин каменного дворцового терема князя Романа. Судя по весьма схематичному рисунку, это было вытянутое прямоугольное, достаточно высокое (вероятно двухэтажное) здание, перекрытое до начала его разрушения, возможно, не каменными сводами, а деревянными стропилами и деревянной же тесовой кровлей. В середине, вероятно, западной стены изображен большой дверной проем. По аналогии с княжеским комплексом Ростислава в Заднепровье, можно предположить, что и здесь князем Романом западнее, встык к каменному терему были пристроены и другие большие деревянные помещения.
Новые археологические открытия Николая Сапожникова позволяют считать, что строительство католической церкви возле его княжеского комплекса было связано не только с покровительством смоленским князем иноземным североевропейским купцам. Но, не в последнюю очередь и с тем, что такая планировка Романом своего княжеского комплекса, возможно, действительно отражала его стремление устроить на своем дворе училище и «учителей греков и латинистов своею казною» содержать.
Вот так археологические открытия могут опровергать одни взгляды, которые ранее считались непоколебимыми и подтверждать другие, основанные, как считалось до этого на сомнительных источниках. А вместе с тем расширять наши знания и понимание истории древнего Смоленска.