Смоленские историки давно писали о том, что в Пятницком конце в древности находилась не только Пятницкая церковь, но и княжеский двор князя Романа Ростиславича. Основанием для этого предположения служила частично сохранившая до нашего времени древние формы XII века церковь Иоанна Богослова.
Храм Иоанна Богослова и князь Святослав
Почему же историки связывали строительство в XII веке этой церкви именно с именем князя Романа? Потому что в летописи про князя Романа написано: «И созда церковь камену святого Иоана и украсив ю всяким строеньем церковным». Основываясь на этом летописном сообщении, историки и делали вывод о том, церковь Иоанна Богослова была построена князем Романом, и произошло это в 70-х годах XII века. Некоторое недоуменье вызывало только несовпадение названия храма и крестильного имени самого Романа (оно было Борис). Так как очевидно, что это был его патрональный храм. Впрочем, это недоумение достаточно легко снималось тем фактом, что небесному покровителю князя Романа – св. Борису был уже посвящен построенный его отцом Ростиславом Смоленским семейный монастырский собор Бориса и Глеба на Смядыни.
В 50-е – 70-е годы ХХ века стало известно множество крестильных имен русских князей живших в домонгольское время. Было установлено и крестильное имя брата Романа – Святослава, который некоторое время княжил в Новгороде. Оказалось, что в крещении он был Иоанн. На основании этого факта, некоторые ученые стали предполагать, что действительным строителем церкви Иоанна Богослова был не Роман, а его брат Святослав.
После того, как в 80-х годах ХХ века археологом Николаем Сапожниковым были проведены серьезные исследования внутри церкви Иоанна Богослова, многое окончательно прояснилось. Прежде всего, Николой Сапожников выяснил, что в XII веке внутри храма было сделано два уровня пола. Первый пол из плинфы (древнего плоского кирпича) был создан сразу же после строительства храма. Несколько позднее над ним был настлан очень дорогой парадный пол, выложенный в алтарной части из дорогих керамических поливных плиток, а в центральной из небольших прямоугольных плит фиолетово-розового песчаника. Историк Зайцев предположил, что первый пол был сделан сразу же после постройки храма в 60-х годах XII века Святославом (Иоанном) Ростиславичем. Второй парадный пол остался от перестройки храма, зафиксированной летописью, и производившейся князем Романом, после перехода храма под его патронат, вследствие смерти его брата Святослава в 1170 году.
Это его предположение подтверждается и другими фактами, например, наличием внутристенной лестницы для входа на хоры, точно такой же, как и в храме Петра и Павла. Обнаружение Николаем Сапожниковым входа на хоры в церкве Иоанна Богослова, и установление им факта стесывания внутренней части западной стены, настолько сблизило два этих храма, что превратило их практически в храмы-близнецы. Теперь стало совершенно очевидным, что между возведением двух этих храмов был очень небольшой временной разрыв. Поэтому очень вероятно, что смоленский князь Роман в 60-х годах XII века выделил своему брату Святославу средства для строительства храма, не имея возможности, возвести собственный, а также, очень вероятно, что он же являлся заказчиком строительства вновь обнаруженных в 2012 году и раскопанных летом 2013 года руин небольшого храма в начале улицы Большой Краснофлотской. Также, очень вероятно, что эти вновь исследованные в 2013 году руины являются остатками Пятницкой церкви на торгу.
Перестройка Романом церкви Иоанна Богослова
Вероятно, сразу же после того, как храм Иоанна Богослова перешел под патронат князя Романа в 1170 году, начинается перестройка храма и одновременное возведение его княжеского комплекса. Перестройка храма включала в себя не только создание нового дорогого парадного пола, но и возведение с внешней стороны восточной части храма севернее и южнее впритык к нему двух небольших храмиков-приделов. Западнее приделов, к храму с трех сторон были пристроены галереи-усыпальницы с многочисленными аркосолиями (стенными нишами), вероятно, для погребения в них членов княжеской семьи. Это подтверждается наблюдениями, сделанными во время раскопок 1924 и 1967 годов.
Иван Хозеров, «вскрывший погребение в пристенном саркофаге южного придела, нашел захоронение богато одетой женщины: сохранились остатки низанного жемчугом золототканого пояса, ворота («шейного позументного украшения») и шелковой ткани платья. Видимо, подобное же богатое погребение было и в разрушенном и ограбленном аркосолии северной стены северной галереи. При расчистке обломков расколотой песчаниковой плиты здесь найдены ничтожные остатки золототканой парчовой одежды и обломок миниатюрной треугольной нашивной бляшки из тонкого листового золота».
Николаем Сапожниковым было установлено, что XII веке храм был целиком расписан. Остатки штукатурки с фресковой росписью были найдены во время раскопок внутри храма в слое завала, образованного рухнувшими сводами и куполом. Незначительные остатки древней фресковой росписи были обнаружены в некоторых раскрытых амбразурах щелевидных окон XII века, например, в нижнем южном окне центральной апсиды (дальнейшая судьба этой фрески нам неизвестна). Фрагменты древней фресковой росписи были также обнаружены на некоторых стенах ниже уровня современного пола и блоках рухнувшей кладки, и после окончания раскопок вновь засыпаны. Причем, было установлено, что сам храм был расписан еще в 60-е годы XII века, при князе Святославе. При князе Романе в 1170-е годы были расписаны пристроенные приделы и галереи.
Николай Сапожников обратил внимание на уникальность обнаруженного им в центральной апсиде верхнего пола из керамических плиток. Подобные плитки с зеленой, желтой и коричневой поливой в виде сердечек ранее не встречались ни на каких других памятниках древнерусского зодчества. «Ближайшей аналогией им могут служить изображения сердцевидных фигур на несохранившемся фрагменте фресковой росписи, обнаруженном на ступенях «горнего места» во время раскопок церкви Василия Борисоглебского монастыря на Смядыни…» Николай Сапожников, также уточнил, что еще Екатерина Клетнова связывала «этот сюжет с культом первых русских «князей-мучеников». Не будем забывать, что крестильным именем князя Романа было имя – Борис. Вероятно, именно с культом Бориса и Глеба и был связан выбор Романом такого уникального сюжета.
Читайте продолжение на smol.aif.ru в следующую субботу.
Записки историка: церковь Параскевы Пятницы в Пятницком конце. Часть 2 
Записки историка: церковь Параскевы Пятницы в Пятницком конце. Часть 1 
Записки историка: святое место на Смядыни 
Записки историка: княжеский комплекс Ростислава в Заднепровье 
Записки историка: епископский замок на Соборной горе. Часть 2.