51-летний Игорь Пушкарев говорит, что ему до сих пор снится война. 15 февраля, в годовщину вывода советских войск из Афганистана, он как обычно пришел к памятнику воинам - афганцам в Смоленске, чтобы «повидаться» с сослуживцами, помянуть друзей, не вернувшихся с войны и еще раз вспомнить о страшных событиях, изменивших его жизнь и жизнь десятков тысяч солдат Афгана. Свою историю Игорь Пушкарев рассказал SMOL.AIF.RU.
Служба поневоле
18-летнего жителя Ярцева Игоря Пушкарева призвали в армию в 1981-м году. Отслужу, думал тогда он, и поступлю на работу в милицию – с детства об этом мечтал. Но мечте обычного советского парня не суждено было сбыться. Домой он вернулся на костылях - инвалидом второй группы. С медалью, без ноги, а главное - без надежды и желания жить.
«О том, что в Афганистане идет война, и туда посылают наших солдат, я не знал, - говорит Игорь Николаевич. - Первый раз услышал об этом в Ашхабаде, где я оказался после распределения. Но я не волновался – меня и других парней обещали отправить в другое место - в Индию - для охраны нашего посольства. Мы, естественно, поверили и даже обрадовались вначале».
Поэтому, когда самолет Ту-154 с солдатами на борту «внепланово» приземлился в Кабуле, никто из пассажиров не забеспокоился – все подумали: для дозаправки. Офицер прикрикнул на пополнение: «Чего расселись! Вылезайте». Так вместо Индии Игорь с сослуживцами оказался в эпицентре военных действий – городе Джелалабаде.
«Первое, что поразило - нищета местного населения, - продолжает Игорь Пушкарев. - Конечно, и у нас в стране жили в основном небогато, но не до такой же степени! Крестьяне обрабатывали землю, как в России столетие назад – с помощью вола и сохи. И все это под палящим солнцем. Жара в Афганистане стояла невыносимая – бывало и больше + 40 градусов по Цельсию. От местных гор исходила величественность, и, как я потом узнал, опасность – там прятались душманы».
Первый бой, последний бой
Первый свой бой рядовой Пушкарев помнит до сих пор.
«Мы отстреливались от душманов, сидя в траншее. Я палил из автомата наобум, не прицеливаясь – а куда прикажете целиться? Никого ж не видно. Помню, как пули падали рядом со мной, в песок, а я их оттуда откапывал, совершено не осознавая, что, пролети пуля чуть дальше и точнее, я мог бы и не остаться в живых», - вспоминает Игорь Николаевич.
Страх и осознание реальной опасности пришли позднее, когда противник стал ближе. Чтобы добыть воды, нашим солдатам приходилось ездить за ней на БМП на речку Кабул, которая протекала примерно в километре от казармы. Душманы, конечно, тот традиционный маршрут противника не могли не знать.
«Как-то во время одной из поездок за водой ребята решили притормозить и искупаться, - рассказывает мужчина. - Все ушли плавать, а меня, как самого молодого, оставили охранять. Несколько минут все было спокойно. Потом я увидел, как зашевелились прибрежные кусты. Я среагировал быстро - навел гранатомет и открыл огонь. Мои ребята тут же прибежали, оделись и, взяв в руки автоматы, отправились на разведку. В кустах, по которым я стрелял, они обнаружили тела двух убитых душманов, имевших при себе оружие. Когда мы вернулись на базу, мне налили кружку браги. Я выпил залпом. Так произошло мое боевое крещение».
Служба Игоря Пушкарева закончилась раньше срока – во время освобождения кишлака от душманов он с сослуживцами подорвался на мине. «Троих человек тогда ранили, одного из них, задетого осколком в живот, смертельно. Было ли страшно? Ни страха, ни паники, что удивительно, я не чувствовал. Было ощущение, что я сплю, но скоро проснусь, и все это закончится», - продолжает Игорь Николаевич.
Раненого, без сознания, бойца сначала отправили в Джелалабад, потом в Кабул. Там, в госпитале, он очнулся и узнал, что раздробленную руку ему удалось спасти, а вот изодранную в клочья ногу пришлось ампутировать.
Новая жизнь
«Всякие мысли одолевали, - признается Игорь Пушкарев - даже в какой-то момент жить не хотелось. Представлял, как я молодой, 18-летний парень возвращаюсь домой на костылях. Почему мне так не повезло? Задавался я вопросом. Был зол и обижен. Много разного передумал тогда».
Говорят, что от собственной хандры может излечить чужая беда, когда кому-то рядом гораздо тяжелее, чем тебе. Так случилось и с Игорем Пушкаревым. В автошколе для инвалидов, куда его отправили учиться на водителя автомобиля с ручным управлением, он познакомился и подружился с парнем из Смоленска - Володей Пуриным. У того была своя трагедия. Молодой человек, катаясь на катамаранах в городском парке, случайно упал в воду, и лодка ударила ему по позвоночнику. С тех пор он остался прикованным к инвалидной коляске.
«Как-то раз Володя мне сказал: «Игорь, ты такой счастливый - сам можешь передвигаться, вот если бы у меня была хоть одна нога!». Мы стали общаться с Владимиром, я как мог помогал ему, воспрял духом, устроился на работу», - говорит Пушкарев.
Потом произошли изменения и в личной жизни – Игорь встретил девушку Ирину и сделал ей предложение руки и сердца. Любимая ответила согласием. Через год у пары родился сын, и началась новая, мирная жизнь. Но прошлое не отпускало и не отпускает ветерана Афгана до сих пор. Ему по-прежнему снится война: как он бежит, отстреливается от противника, в него целятся душманы и он просыпается от собственного крика.
Игорь говорит, что для себя не нашел однозначного ответа на вопрос – нужно ли бала нашей стране участие в тех событиях.
«Да, миссия была благородная – помочь афганцам, - размышляет Игорь Николаевич. - И мы многое сделали для мирного населения: для развития их сельского хозяйства, для строительства дорог и электростанций. А что там творится сейчас? Разруха, война, наркотики, и всю эту дрянь везут к нам. Эта помощь обошлась нам слишком дорого. В Афгане мы потеряли около 15 тысяч человек. Вдумайтесь в эту цифру, это же ведь неисполненные мечты, несостоявшиеся встречи, это слезы и боль матерей, отцов и детей, не дождавшихся родных и близких из Афгана. Вот, что горько. Если бы не было войны, жизнь этих парней, да и моя собственная, могли сложиться по-другому».
«Чечня - расплата за ошибки Афганистана». Бывший афганец о службе и жизни 
Чужое горе. Как психологи МЧС работают с родственниками жертв катастроф 
«Через 10 лет придет новый социализм». Вассерман о Марксе и будущем мира 
Хроники рассерженной домохозяйки: море внутри 
Туризм как любовь: благословенный Корфу