Старшая сестра. Педагог из Смоленска помогает детям-инвалидам найти себя в

В прошлом году воспитанники Анны Яковленковой привезли из Суздаля Гран-при Всероссийского фестиваля творчества инвалидов. Аня учит детей с ограниченными возможностями текстильному дизайну, получая от своей работы гораздо больше, чем можно представить.

Обычные люди

При первом взгляде на Анну с трудом верится, что яркая 23-летняя девушка проводит дни в компании не друзей и подруг, а малышей с самыми тяжелыми недугами. Инструктор по труду в Смоленском реабилитационном центре для детей и подростков с ограниченными возможностями «Вишенки», наша героиня помогает маленьким детям в процессе творчества забывать о своих больших проблемах.

На работу - как на праздник. Анна у корпуса "Вишенок". Фото: из личного архива Анны Яковленковой

Ксения Матвеева, smol.aif.ru: Работа с инвалидами считается очень сложной, как ты согласилась на нее?

Анна Яковленкова: До того, как официально устроиться на работу, я в течение трех лет проходила в «Вишенках» практику. Так что я знала, на что соглашаюсь. Наверное, главное здесь — личное отношение. Мне не тяжело смотреть на людей с ограниченными возможностями. Для меня и такие дети, и взрослые — такие же обычные члены общества. Этот аспект работы не вызывает у меня трудностей. Тяжело другое: у всех моих учеников разные характеры, и нужно найти к каждому свой подход. Но ведь в этом заключается сложность любой работы, основанной на общении с людьми. Конечно, чисто по-человечески мне очень жалко наших воспитанников, и в первое время, придя с работы, я иногда плакала. Малыши с тяжелыми заболеваниями или семейными проблемами — этому не возможно не сопереживать. С опытом, со временем, по чуть-чуть приходит осознание, что все-таки это — их жизнь, а я должна помогать им всем, чем могу.

К.М.: С кем заниматься сложнее — с малышами или взрослыми ребятами?

А.Я.: Форма деятельности зависит не от возраста, а от заболевания и характера человека, будь то маленький человек или большой. Есть взрослые ребята, уровень развития которых сравним с уровнем семилетнего ребенка. Специфика нашего учреждения заключается в том, что у нас проходят реабилитацию дети от рождения и взрослые до 30 лет — для молодых инвалидов специально открыли отделение социализации. У меня сейчас занимаются дети и взрослые от шести до 23 лет. С малышами мы в основном занимаемся по специальной коррекционно-развивающей программе — что-то вроде подготовки к школе. Акцент делается на ручном труде: он развивает моторику, воображение, усидчивость. Есть дети, которым, может быть, ничего не разовьем, ничего не дадим, но хотя бы эмоциональный фон у них будет повышен. Это уже будет хорошим достижением и для ребенка, и для его родителей, и для нас.

К.М.: С какими заболеваниями детей ты чаще всего работаешь?

А.Я.: Когда я только проходила практику, было больше учеников с физическими недугами. Сейчас увеличилось число детей с отклонениями в интеллектуальном развитии, причем не только в «Вишенках», но и вообще в Смоленской области — это подтверждает официальная статистика. Самый распространенный недуг — задержка психического развития. Какие-то природные данные не дают малышу развиваться наравне со сверстниками. Такой диагноз ставят многим детям, но его можно преодолеть, он может «уйти», но может и сохраниться в течение жизни.

Рыба гниет с головы

К.М.: Можно ли сказать, что в современном обществе сформировалось адекватное, достойное отношение к инвалидам?

А.Я.: Совсем нет! Есть такая пословица: «Рыба гниет с головы», и в этом вопросе тоже многое зависит от властей. По Смоленску видно, что никому нет дела до людей с ограниченными возможностями — в городе редко где увидишь нормальный пандус, не тот, который сделан для отвода глаз под углом чуть ли в 90 градусов. Совершенно не приспособлен транспорт — в нашем городе я видела только два автобуса, в которые человек может заехать на инвалидной коляске. И когда идешь по улицу и видишь, к примеру, ребенка с ДЦП, люди смотрят на него так, будто, дотронувшись, заразятся. Такое пренебрежение выказывает большинство людей. Если не пренебрежение, то избыточный интерес, будто это цирк Дю Солей: не человек идет, а какая-то диковина. А ведь инвалидов в Смоленске очень много. Но даже если они и выходят на улицу, в лучшем случае окружающие пытаются их не замечать, даже когда требуется помощь.

К.М.: Как тебе кажется, за границей дела обстоят также?

А.Я.: Три года подряд к нам приезжают волонтеры-иностранцы, которые, конечно, делятся своим опытом. Я могу сказать, что методы нашей работы почти не отличаются. Но зато в корне отличается отношение государства. Если у нас проявляется легкое пренебрежение к этой сфере, то за рубежом ей уделяется большое внимание, в центре системы стоит все-таки человек и человеческие ценности.

К.М.: Недавно Госдума приняла «закон Димы Яковлева». В числе его минусов называли тот факт, что иностранцы чаще усыновляют как раз детей-инвалидов, а в России такие дети никому не нужны.

А.Я.: Конечно, у нас скорее усыновят здорового ребенка. Я не понимаю, почему у нас так относятся к этому вопросу. Наверное, боятся ответственности, в том числе моральной, материальных проблем. На данный момент я не могу сказать, что реально могло бы сделать правительство, чтобы изменить сознание наших сограждан. По-моему, сейчас и здоровых детей не особенно хотят усыновлять — интернаты и детские дома переполнены.

Деньги — не главное

К.М.: Как друзья, близкие относятся к твоей работе?

А.Я.: Некоторые знакомые говорят: «Зачем ты работаешь там за копейки?». Для таких людей главное — деньги. Обычно я отвечаю: «На работе, которая не нравится, и деньги будут не в счастье». А когда ты любишь свою работу, домой приходишь с хорошим настроением. Многие друзья восхищаются тем, что я делаю. Люди смотрят на тебя с уважением, говорят, что я занимаюсь таким делом важным. У нас бюджетное учреждение, и, как в большинстве бюджетных организаций, зарплаты у нас невысокие. Да и социальная сфера, как мне кажется, у нас сейчас в упадке. Вот военная отрасль — да, это для государства важно, а не то, что люди страдают...

К.М.: Ты можешь сказать, что работа с такими детьми — твое призвание? Или не отрицаешь, что будешь искать себя в чем-то еще?

А.Я.: Сферу я точно менять не буду. Я хочу работать с детьми. У детей есть мой номер мобильного — они звонят мне и общаются, как друзья. Правда, руководством это не приветствуется: считается, что между педагогом и воспитанником должна быть дистанция. Может быть, со временем, я смогу так работать, но сейчас мне нравится то, что дети относятся ко мне, как к старшей сестре. Они знают, чем я занимаюсь в свободное время, девчонки постарше рассказывают о своих влюбленностях и переживаниях. Мне так комфортнее, и детям тоже.

К.М.: Как на тебя повлияла твоя работа?

А.Я.: Благодаря работе в «Вишенках» я стала по-другому относиться к жизни. Какие-то свои мелкие проблемы теперь я стараюсь не замечать. Глядя на наших детей, у которых на самом деле серьезные проблемы со здоровьем, понимаешь, что твои неурядицы — это так, ерунда. Они продолжают жить, радоваться жизни — играть, заниматься творчеством, влюбляться... В этом — большой плюс моей работы.

Досье

Анна Яковленкова родилась в 1989 году в Ельне, в Смоленской области. В родном городе закончила общеобразовательную школу, после чего поступила на психолого-педагогический факультет СмолГУ. Получив специальность «Специалист по социальной работе в сфере образования», в 2011 году начала работать в Смоленском реабилитационном центре для детей и подростков с ограниченными возможностями «Вишенки». Продолжает образование в аспирантуре.